Генерал-майор, доктор технических наук, профессор,

Лауреат Государственной премии СССР,

действительный член Академии информатики.

Родился в 1931 году в городе Киеве, украинец.

В 1948 окончил среднюю школу, поступил в Харьковский Политехнический институт и женился. Женился удачно, с женой Людмилой Викторовной счастливо прожили 57 лет. Но первый год едва не окончился трагедией. В 1950 году в вечернее время на них напали бандиты и нанесли Игорю три ножевых раны в живот. Обошлось академическим отпуском с потерей года. После 4 курса был призван с «августовцами» в армию. Ему присвоили звание «техник-лейтенант» и зачислили на 5 курс факультета реактивного вооружения Артиллерийской инженерной академии имени Дзержинского (приказ МО СССР от 14 июля 1953 г. №03645, пункт490).

Среди окончивших академию в декабре 1954 года в общем приказе он не значится. Оказалось, что командование, учитывая его блестящие успехи в учёбе,  предложило ему пересдать один из экзаменов за курс института. Поэтому диплом и назначение Игорь получал с небольшой задержкой в июне 1955 года вместе с «декабристами» (приказ МО СССР от 20 июня 1955 года №00111). Диплом инженера, специалиста по артиллерийским приборам с отличием и золотой медалью (серия Ж № 539330).

Начав службу в ВЦ-1 Генштаба, быстро освоился. Тем более, что в ВЦ одним из начальников стал бывший у него руководителем дипломной работы Н.П. Бусленко, который сыграл в судьбе Игоря большую роль. По служебной лестнице Игорь продвигался очень энергично. Весьма быстро занял одно из лидирующих мест в ВЦ, стал начальником смены. Имел светлую, хорошо соображающую голову, отличался начитанностью и исключительной находчивостью. Ему принадлежит честь самой результативной разработки института тех времён - датчика случайных чисел, практического развития метода статистических испытаний. На датчике Игорь одним из первых в части защитил кандидатскую диссертацию.

Игорь принял весьма активное участие в качестве автора в издании энциклопедии «Автоматизация производства и промышленная электроника» под редакцией академиков А.И. Берга и В. Трапезникова. Самая первая статья энциклопедии «Авост» и многие другие были написаны Игорем. Авторство в энциклопедии хорошая школа – должно быть исключительно мало слов, но много содержания. И это, и работа Игоря во многих редакциях научных сборников сделали его опытным автором и редактором.

Данильченко тесно сотрудничал с академиком В.М. Глушковым, кибернетиком с мировым именем . По рекомендации и при содействии последнего Игоря назначили с оставлением в кадрах Вооруженных Сил директором НИИ «Монолит» Миноборонпрома на Тверском бульваре, занимавшегося проблемами автоматизации. Было это в 1969 году, когда ему исполнилось всего 38 лет. Получил там звание генерал-майора, стал доктором технических наук, профессором, Лауреатом Государственной премии СССР, действительным членом Академии информатики. На пенсию вышел в 1996 году. Болезнь и удары судьбы переносил стойко, был жизнерадостным. Скончался 19 декабря 2006 года, похоронен на Ваганьковском кладбище, напротив Андрея Миронова.

Среди спецнаборовцев Игорь Антонович уникален не только в плане карьеры, но и в чисто человеческом. Он был одарённым и счастливым человеком. С Людмилой Викторовной они вырастили отличных продолжателей рода, стали при жизни многократными прабабушкой и прадедушкой двух правнуков и пяти правнучек. В апреле 2008 года  число правнуков должно увеличиться до восьми.

Интересным дополнением биографии Данильченко может быть отрывок из воспоминаний спецнаборовца Миронова Г.А.:

«Игорь никак не любил советов и подсказок. Если он искал неисправность, то советовать ему было не то, что бесполезно, но и опасно. Он успевал (обдумывая – где ошибка), в то же время шутливо, довольно жестко, даже почти обидно беседовать с подсказчиком. Я пробовал, да потом перестал. Надо сказать, что в советах он и не нуждался, так как чинил машину прекрасно. Вообще, Игорь умел давать не то, чтобы обидные, но близко лежащие к этому клички и прозвища. Хохлами полноценными считались он, Шкляр, а я  - наполовину. Игорь был «кум цибуля», Шкляр –«кум чоснык», а я – «кум тыква» (вероятно, из – за большой головы и некоторого тугодумства).  На наших встречах по поводу юбилеев, годовщин совместной работы и других Игорь постоянно рассказывал одну и ту же историю обо мне. Основывалась она на том, что мне нравились названия некоторых ячеек. Действительно, хорошо звучало: ВАЧ КП,  НЗУУ ВАЧ и другие. Это были сокращения  полных названий. Когда машина стояла, мои тесты показывали обычно неисправное устройство, иногда и область внутри его, но конкретно, что надо было заменить, определяли инженеры. Я обычно в шутку советовал заменить какую – ни будь из «звучных» ячеек, или что-нибудь вроде «замените все катоды на пентоды». Так вот однажды в Игореву смену мой совет оказался правильным. Этот факт, он потом постоянно обыгрывал: «И надо же – кум тыква оказался прав!».

         Скажу и о том, что однажды его разговор был для меня неожиданно жестким и научил не соваться с ненужными советами. У нас вела вокальный кружок Татьяна Николаевна Миронова (моя однофамилица, с которой мы познакомились только в части). О ее кружке я расскажу в свое время, а пока упомяну лишь о том, что однажды Татьяна Николаевна встретила у нас (кажется на вечере) «очаровательное существо» – Люсю, жену Игоря Данильченко, обладательницу прекрасного голоса, которая к тому же еще и очень хочет петь. Я, будучи ответственным за «культмассовый сектор», решил поговорить с Данильченко, что, дескать, почему он зажимает таланты. Ведь Люся в Киеве училась в консерватории. Игорь мне жестко и решительно посоветовал не лезть в его семейную жизнь. Это было так убедительно, что я уж и после никогда ничего никаким супругам не советовал. Правда, Люся и жена А.И. Китова  Галина (тоже любительница пения – но не из консерватории), на банкетах усаживали меня за рояль, и я должен был аккомпанировать. Моя Люся, однажды лишенная таким образом мужа почти на весь вечер, это так прокомментировала: «Смерти не будет – будет музыка». Как в известном романсе Таривердиева.

         Надо сказать и о том, что Игорь при комплектовании своего нового института почти не использовал сколько-нибудь заметно научный потенциал нашей части. К нему перешли лишь некоторые и не самые лучшие ученые. Хотя хотели бы многие. Но, возможно, Игорь был прав. Ему было проще создавать институт так, как он хотел, в советах и подсказках он не нуждался, а если они ему и требовались, то он их мог получить у весьма больших ученых и вне нашей части».